Strict Standards: Non-static method JSite::getMenu() should not be called statically, assuming $this from incompatible context in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/templates/a4joomla-twilight-free/index.php on line 239

Strict Standards: Non-static method JApplication::getMenu() should not be called statically, assuming $this from incompatible context in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/includes/application.php on line 539

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/plugins/content/socbuttons/socbuttons.php on line 125

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/plugins/content/socbuttons/socbuttons.php on line 126

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/plugins/content/socbuttons/socbuttons.php on line 154

Strict Standards: Only variables should be assigned by reference in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/plugins/content/socbuttons/socbuttons.php on line 191

Strict Standards: is_a(): Deprecated. Please use the instanceof operator in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/components/com_jcomments/libraries/joomlatune/template.php on line 227

Strict Standards: is_a(): Deprecated. Please use the instanceof operator in /home/maleon/knigiveka.ru/docs/components/com_jcomments/libraries/joomlatune/template.php on line 227

Дикость собаки Динго – причины и преодоление

Иногда перед сном, в темноте, мы беседуем с сыном о том, о сём.

- Мама, расскажи мне что-нибудь про любовь.

Ему девять. У него уже года два длится этап отрицания всего, что связано с любовью. И вдруг – такая просьба.

Надо реагировать. Мозг проснулся и выдал краткий пересказ «Ромео и Джульетты», потом - «Алых парусов». Ребенок иногда прерывал меня короткими вопросами. По окончании сказал:

- Еще.

- Слушай, мне надо подумать. Давай до завтра, а?

Наутро у моего услужливого подсознания уже был готов небольшой список детских книг о любви. Он включал в себя «Русалочку», «Аленький цветочек», «Дикую собаку Динго» и «Девочку на шаре» - изумительный рассказ Драгунского.

Прекрасно, будем читать. Хотя до Фраермана, пожалуй, мы еще не доросли. Что ж, перелистаю, освежу в памяти – и расскажу ему, на слух воспринимается легче. Понял про Ромео и Джульетту – поймёт и это.

Листаю… и до меня вдруг доходит, что я не смогу это пересказать. Я сама чего-то здесь не понимаю – и даже могу сформулировать, чего именно. Так в детстве бывало. Есть вещи, о которых не спрашивают – они должны быть поняты самостоятельно.

Надо четко поставить вопрос – это уже полдела. У меня это получилось. Вопрос прозвучал так: почему автор пишет о Танином отце с таким подчеркнутым уважением, с таким пиететом? Ведь это небезупречный человек – или я ошибаюсь? Представьте: приходит такой бравый полковник к своей пятнадцатилетней дочери, которая его совсем не помнит – весь из себя позитивный, непоколебимо уверенный в своем праве на авторитет... Приближаясь в беседе к опасному месту, он обязательно переводит разговор в формат «мудрый взрослый – неопытному ребенку» - это отталкивает так, что даже читать не хочется.

Однако в других местах повествование захватывало меня, всё было прекрасно и верно! В моей голове не укладывалось – как это может быть в одной книге? Если сформулировать совсем просто и грубо, то я задалась вопросом: писатель врет или я дура?

Я измучилась мыслями. Я прочитала книгу и даже посмотрела фильм. («Мама, хороший фильм, только какой-то грустный.» - «А про любовь всегда так: то грустно, то смешно.» - «А где смешно?» – «А где Филька свечку ел!») Отвлеклась… Так вот. Мои усилия в конце концов увенчались успехом! Я поняла – не лукавит автор, выказывая свое почтение герою-пограничнику, взрослому человеку и родителю.

Это почтение имеет какой-то древний, ветхозаветный характер. Что-то от запрета смотреть на наготу отца, даже если он лежит пьяный. Эта особенность повествования особенно странно воспринимается сегодня, когда требование чтить авторитеты воспринимается весьма скептически, когда кто угодно может в своем твиттере высказывать любое мнение хоть о президенте, используя при этом любую лексику.

Да, что-то ветхозаветное. Мне вспомнилась еще история Эсфири и Артаксеркса. Как почтительно пишет автор Библии о царе, ни одного худого слова себе не позволит – но сам ход повествования, сама правда и логика жизни служат верному им художнику, и читатель, конечно же, имеет возможность составить обо всем правильное суждение. Как это так – отдать приказ об уничтожении целого народа, а потом спрашивать: «Кто мне это посоветовал?» Автор не говорит: «Царь глуп» или «Царь лжет» - но, как честный живописец, он изображает все как есть, и желающий знать правду будет знать ее.

Да, пожалуй, это ключ к пониманию. Автор не обязан обличать, более того, он даже может иметь неверные убеждения - но талантливый художник не может сфальшивить при изображении действительности. Жизнь говорит за него.

Что мы видим в «Дикой собаке Динго»? Мужчина оставил жену и восьмимесячную дочь, полюбив другую женщину. Автор воздерживается от прямых оценок героя и его поступка. Он неоднократно говорит от имени своих персонажей о высшей ценности свободы. В кульминационной сцене в лесу на рассвете он вкладывает в Танины уста фразу: «Никто не виноват». Вот лично мне эта фраза правдой не кажется, а вам? Тем не менее, предлагаю вглядеться в происходящее – автор дает нам такую возможность.

Он описывает обстановку, в которой Таня росла. Вроде бы она и не одна – дома старая нянька, старая собака, старая кошка. Это живые существа – но можно ли пообщаться с ними душа к душе? Мать много времени проводит в больнице, устает, дома тоже есть работа… Только ли в нехватке времени дело, что общением с матерью дочь тоже не избалована? Тихо и грустно в этом доме, как на развалинах. Обломки любви. «Нехватка кого-то еще.»

Это острое чувство отсутствия чего-то важного, а также страстное желание Тани возвратить принадлежавшее ей по праву, а затем несправедливо отнятое, наложили сильный отпечаток и на Танину первую любовь. Ведь каков человек, такова и его любовь, верно? Все косяки мировоззрения сразу же выползают на поверхность, как прыщи в подростковый период. Интересно еще то, что не только любовь является источником острых чувств, существует и обратная зависимость: интенсивные эмоции по какому-то совсем другому поводу могут стать катализатором внезапной влюбленности, найдя себе, так сказать, другое русло. Это произошло и с Таней – она даже не успела заметить, как её сильные чувства переключились с одного объекта на другой.

Подростковый период – вообще очень сложный. Человек, перестающий быть ребенком, испытывает все воспринятые в процессе воспитания убеждения, проверяя их на соответствие реальности. Хорошо, если родительская картина мира и воспринятый от них образ действий оказываются полезными, адекватными действительности. Напротив, любое отклонение в этой картине, любая вольная или невольная ложь сильно осложняют этот период новорожденному взрослому. Каждый подросток в какой-то мере является Ромео и Джульеттой, обреченными заплатить за родительские грехи. Пожалуй, они даже подобны Иисусу Христу – исключая то, что у них нет выбора, платить или не платить.

Хорошо быть уравновешенной девочкой, которая, влюбляясь, имеет перед глазами не вызывающий возражений пример родителей, не стоит перед необходимостью изобретать велосипед, не бредет наугад по снежным заносам! Эта девочка выбирает Фильку, а не Колю, её любовь греет, а не жжет. Понимаешь ли ты, сильный и гордый человек, какое наследство получила от тебя твоя дочь?

Оставим пока Таню, поговорим о ее матери. Усталая женщина в белом халате, в великоватых туфлях (точнейшая деталь!), не умеющая заботиться о себе – да, так, не любящие себя женщины теряют и мужскую любовь… Не бывает садизма без мазохизма – но когда я читаю про елку, на которую она пригласила бывшего мужа с новой женой, мне просто становится плохо. Одна проявляет благородство, требующее сверхчеловеческих сил – а другой демонстрирует черту, которая органически ему присуща: не щадит чужих чувств. Он приехал, так как принял решение принять участие в воспитании дочери. Что при этом происходит с самой дочерью, с бывшей женой, с новой – он не чувствует? не принимает в расчет? не признает важным?

«Люди живут вместе, когда любят друг друга, а когда не любят, они не живут вместе - они расходятся. Человек свободен всегда. Это наш закон на вечные времена.» Такую истину исповедует Танина мама. Но несмотря на то, что она подкрепляет ее своим мученичеством – я отказываюсь верить. Это правда, но не вся. Что было бы с этим миром, если бы кроме закона свободы не существовал закон любви?

Но больше всех в этой истории беспокоит меня, как это ни странно, Коля. Очень красноречивая деталь: будучи обиженным Таней, он, не задумываясь, автоматически начинает демонстрировать внимание Жене. На протяжении повести Коля проделывает такие финты несколько раз. Откуда у невзрослого мальчишки это плейбойство? Могу предположить, что корень такого качества – бессознательно перенятая им от приемного отца склонность пренебрегать чужими чувствами. Эта черта кажется мне опасной миной, заложенной в его будущее. И если у меня есть основания полагать, что Таня и ее мама вышли из этой истории, сделав необходимую корректировку жизненного курса – то в отношении Коли я в этом не совсем уверена.

Когда осознаешь масштаб последствий – назовем вещи своими именами – эгоизма и предательства, как-то не испытываешь желания воспевать свободу. И с прекраснодушным «никто не виноват» согласиться никак не можешь.

Вернемся, однако, к Тане, в её пустой дом, в тот момент, когда она сидит на кровати матери, держа в руках письмо отца, которым он извещает о своем приезде. Сердце её, как маятник, ходит от радости – к обиде, и снова к радости, и опять… Не правда ли, у неё имеются веские основания для нелюбви?

«Ведь даже посеяв горох близ дороги, человек приходит проведать его по утрам и ликует, видя всходы поднявшимися хоть на самую малость.

Таня горько заплакала.

А поплакав, ощутила успокоение, и радость пришла к ней сама, как приходит голод и жажда.

Ведь это же отец приезжает!

Таня вскочила на кровать, расшвыряла подушки на пол. Потом легла ничком и так лежала долго, смеясь потихоньку и плача, пока не вспомнила вдруг, что вовсе не любит отца. Куда же исчезла ее гордость? Не этот ли мальчик Коля отнял у нее отцовскую любовь?

- А все-таки я ненавижу их, - сказала она.

И снова, то отливая, то приливая, овладевала ее сердцем обида».

Здесь начинается Танин труд, требующий всех без остатка душевных сил – титаническая работа прощения. В эту работу оказывается вовлеченным и читатель. Я чувствовала, что эта обида и у меня торчит, как кость в горле, что он неё надо освободиться … А почему надо, собственно?

В приведенном отрывке есть прекрасное сравнение: радость уподоблена голоду и жажде – естественным человеческим состояниям, обида же предстает как нечто мешающее, давящее, топящее. Простить надо, чтобы жить, вот и все.

Однако чтобы простить, надо понять. Надо найти аргументы - и я начала их искать. Это было мучительно, потому что автор, казалось, совершенно не хотел мне помочь. Вот бы проследить мысли Таниного отца, найти ему какие-то оправдания – но вся взрослая жизнь опять оказалась отделена от меня, читателя (предположительно, ребенка), той глухой, светомаскирующей, ветхозаветной завесой, которой, по мнению автора, следует отгораживать от детей взрослую жизнь. А если некий отблеск света случайно и долетит, он только помешает мне в движении к цели - ну, например, фраза, сказанная Таниным отцом самому себе: «Не качал ты ее на руках, уплыло твое счастье» … ну вот, опять он исключительно про свое счастье!

И здесь опять меня выручила установка: не искать готовых мыслей и прямых оценок, а довериться ходу повествования, войти в него, как в реку, и посмотреть, куда она меня принесет.

Как прекрасна оказалась эта река! Моё внимание привлекли описания природы и быта. Сначала, торопясь за действием, я проглатывала их, но скоро осознала, чего лишаю себя – и начала читать сначала. Что за дивный мир мне открылся! Тёмный от первого снега воздух, рубиновые грани звездочки учительницы, аромат пихтовой смолы, пыль мёрзлого молока, похожая на канифоль … Фрагменты складывались в единую картину, и я увидела, что это – потрет. Я увидела Того, Кто качал Таню на руках, когда ее отец этого не делал. Кто-то гораздо более совершенный и более могущественный встал передо мной. И я подумала: ведь Таня не была брошена одна и не пропала. Кто смеет утверждать, что жизнь её – беднее прочих? А если это не так – на что, по большому счету, обижаться?

Этот аргумент, что и говорить, был весомым – и все же недостаточным. Чтобы простить – надо понять, чтобы понять – надо встать на место человека, я бы даже сказала – влезть в его шкуру… Стоп. Не в ней ли оказалась Таня, влюбившись в Колю? Пожалуй, она имела полную возможность осознать, против какого рожна не смог пойти её отец, и на себе испытать силу этой силы.

«- Мама, не слушай меня, не слушай, родная! Я ничего не понимаю больше. Все кружится передо мной.

И в эту минуту почудилось Тане, что весь мир в самом деле кружится над ее головой. Он показался ей странным, как тот непонятный шар, о котором поет в своей песне юный Максим:

Крутится, вертится шар голубой,

Крутится, вертится над головой…»

И все же – есть сила против этой силы. За неполный год действия повести Таня прошла громадный путь – и стала мудрой, а значит – и могущественной.

В книге есть диалог Тани и уравновешенной, трезвомыслящей девочки Жени – коротенький, но, на мой взгляд, совершенно гениальный. Я промолчу про описание весны, увиденной девочками через стекло и воду аквариума в Жениной комнате – я сосредоточусь на сути. Женя рассказывает историю, как она была влюблена – но заметила, что стала плохо заниматься, и решила более не обращать на мальчика внимание. Таню поразило, что Жене это удалось.

«Бывают разные виды любви», - сказала Женя. Да, любовь невозмутимой девочки, живущей в комнате, «где зимой расцветали царские кудри и среди тонких водорослей жили золотые рыбы», в семье которой явно все в порядке и дочери остается только повторить готовый сценарий – это нечто очень отличающееся от бурного потока Таниной любви, рядом с которым неуместны любые мысли о спокойствии и созидательности, потому что он рожден для разрушения, он призван смыть завалы, загородившие путь… Но ведь завалы уже смыты, правда? Теперь можно жить дальше, ставить новые цели! И теперь Таня может услышать то, что сказала ей Женя – услышать, а по некотором размышлении и понять. А сказала Женя, если перевести это на взрослый язык, вот что: если любовь неконструктивна, если разрушение в ней преобладает над созиданием – она не имеет будущего.

Это было важное осознание. Но не только оно повлияло на решение Тани уехать вместе с матерью. Делая выбор, она принимает в расчет не только собственное счастье – она учитывает важность покоя и душевного равновесия близких. Она ведет оптимизацию сразу по многим параметрам, считая свои интересы лишь одним из нескольких факторов. Это очень серьезно для пятнадцатилетнего человека. Пожалуй, в этом отношении она уже переросла своего отца… но так и должно быть, как мне кажется.

А потом была сцена в лесу на рассвете, была и Танина фраза «Никто не виноват», которой я так и не поверила. Но я убедилась еще раз: прощение никак не связано с осознанием своей вины человеком, причинившим тебе боль. Его осознание – это его работа. Цель же прощающего – восстановить то, что было повреждено в его собственной душе. У Тани это получилось прекрасно. Да, некоторые науки ей пришлось постигать ускоренно и экстерном, да, это стоило нервов и попадания в опасные ситуации – но она справилась, спасибо Фильке. И, будем справедливы – спасибо отцу.

-Мама, так я не понял, этот Коля – Танин брат или нет?

-Ой... Давай я тебе лучше скажу, что в этой книге – главное. Ты, когда соберешься жениться, подумай сначала двадцать восемь раз. Но уж если ты женился – обратной дороги нет, понял?

Иначе однажды твой ребенок задаст тебе вопрос, а ты не сможешь ему ответить.

 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

© 2013. KnigiVeka.RU